– Хватит! – Ангурд дал волю своему мрачному настроению. – Эния, говори.
Илламия подошла и взяла ее под руку. Почувствовав опору, стало немного легче. Эния глубоко вздохнула и нашла силы прямо взглянуть на приехавших:
– Я буду в Шаридане в третью полную луну этого лета. Как и необходимо, ровно в полночь, у начала венчальных звезд. И я скажу «да». Как и договаривались. Но венчание – тихо и тайно. Без помпезности.
Она повернулась к отцу:
– Позвольте, ваше величество?
Король кивнул. Она повернулась и, поддерживаемая сестрой, направилась из зала. В голове и в груди разрасталась сухая пустота…
Эния устало опустилась в кресло. В камине весело потрескивали дрова, приготовленные предусмотрительной Рузой, приближенной и доверенной служанкой принцессы. Все заслонки были открыты и тепло уходило вверх, не наполняя комнату духотой, но создавая расслабляющую, снимающую стресс обстановку домашнего уюта.
Илламия положила кочергу и поднялась с корточек:
– Плюнь, Эни. Больше не осталось времени раздумывать. Я знаю хорошее место в Нагодаре – там тебя никто не найдет. И ты хорошо знаешь город – мы там учились. Все как-нибудь образуется. Вряд ли маркиз объявит военное положение. Мы выкарабкаемся, не волнуйся.
Эния нагнулась и протянула к огню почему-то зябнущие руки.
– Не выкарабкаемся. Ассана не потянет бойкот одиннадцати королевств. Лами, пожалуйста, закрой окна. Холодно…
Сестра обогнула спальную вокруг балдахина, закрывая окна и задергивая шторы.
– Еще неизвестно, как поведут себя остальные короли. Никто не любит маркиза…
– Маркиз не девица, чтобы его любить. Его боятся.
Илламия повернулась к сестре:
– Не все.
– Какая разница? – Эния горько усмехнулась. – Закон есть закон, ты сама знаешь. Только законом Шеол еще не поглощен Рохом.
– Ты преувеличиваешь. – Илламия остановилась возле кресла сестры и положила руку на спинку. – У страха глаза велики. Не все может быть так плохо. Бывает судьба. Нужно надеяться. А ты не оставляешь шанса судьбе.
Эния задумчиво смотрела в огонь.
– Конечно, судьба. Сначала маленькая Рада, потом Астор, теперь я… И как альтернатива – война, бойкот и опять кровь в Шеоле. Ты только представь – тысячи погибших, десятки тысяч оставшихся без крова… И все только из-за меня? Лами, прости меня. Пожалуйста, я хочу побыть одна.
Илламия вздохнула и, мягко пожав плечо сестры, пошла к выходу. У дверей остановилась, ее голос дрогнул:
– Ты всегда была очень ответственной…
И непонятно, чего было больше в ее голосе – грустной печали упрека или восхищения.
Язычки пламени облизывали, словно пробуя на вкус, новые поленья и потом, распробовав, начинали радостно плясать, бесконечной чередой подпрыгивая и исчезая вверху в безудержном огневом веселье.
Эния подержала у огня холодные руки. В закрытой комнате стало совсем тепло, но она никак не могла согреться. Может, заболела? Было бы кстати. Хотя какая разница…
Она была не из тех женщин, которые от горя заламывают руки и заливают постель потоком безудержных слез. Ее боль оставалась с ней, ее отчаяние сидело внутри и не искало выхода наружу, давя на сердце постоянной, не облегчаемой тяжестью. Конечно, тем, кто мог позволить себе истерику, было легче – слезы облегчают душу, сердце и голова, очищаясь от эмоций и стресса, как будто сбрасывают с себя тяжесть любого несчастья. Но тогда тяжелее другим – окружающим и близким. Родные и друзья принимают на себя баланс горя и боли, и это, наверное, правильно, ибо для того и существуют близкие родные и настоящие друзья. Это тогда, когда у них нет собственной боли…
Илламия. Сестричка. Ее красные, не просыхающие от слез глаза были как зеркало, которое отражало внутреннее переживание и горечь предстоящей потери. Она была неглупа и наверняка знала, что возврата не будет – его просто не может быть. И Энии совсем не надо было заглядывать в ее глаза, чтобы это понять. Илламия знала – это не на год. Это навсегда.
По закону Подгорного Шеола, основанному на старых традициях, несостоявшийся брак может быть подвергнут пересмотру и, как следствие, процедуре развода. Через год. В былые времена мало кто строго придерживался закона. Особенно среди аристократии. Раньше… Раньше и не было Роха. И подгорных войн…
Лами, родная… Она всегда пыталась защитить младшую сестру, прикрыть от всех неприятностей и невзгод. Эния улыбнулась, вспомнив, как однажды отец пообещал взять ее в Райгат – охотничий замок почти на самой границе Роха, известный самым большим в Шеоле водопадом…
«…Прости, дочка. Ничего не получится. В следующий раз». Король Ангурд потрепал маленькую пятилетнюю Энию по голове и оценивающе посмотрел на сидевшую в карете Илламию: не рановато ли?
Десятилетняя Илламия опасливо отодвинулась вглубь. Рядом паж услужливо держал на коротком поводке всхрапывающего от нетерпения боевого скакуна Смарта.
Маленькая Эния в любимых отцом меховых сапожках часто моргала глазками и боялась в это поверить. Она стояла на ступеньках лестницы, одной рукой прижимая к себе огромную сумку с аккуратно уложенными вещами, другой – любимую рыську Рыкшу, искусно вырезанную из дуба и подаренную ей отцом на пятилетие. Пронзительно-синие глазки, еще не веря, доверчиво перебегали с отца на сестру и обратно. Она ждала этого целый год. Последний месяц не отставала от Деманты, своей доброй и старой няни, уясняя на пальчиках оставшиеся дни. С рассвета начала сама укладывать сумку, никому не доверяя такое ответственное дело. Как же… Он же… Может, они просто разыгрывают?