Вернуться в осень - Страница 37

– Обедать, господа труженики. Тетя просила передать, что она лично приволочет всех за шиворот, если опять все остынет. Ант, мне бы…

– Ладно. Тоже мне волокуша… – ворчливо отозвался пожилой Олди – хозяин фермы и брат Габа, однако сразу взял тряпку и начал вытирать руки. Он любил и одновременно побаивался свою дородную и острую на язык супругу. – Не задерживайтесь. Ну-ка, морда, – на улицу. – Это уже к собаке, отчаянно вилявшей хвостом и хитро поглядывавшей на подвешенные в углу для копчения длинные пяди домашней ветчины.

Скрипнула, закрываясь, дверь амбара, и сразу зычный голос на улице:

– А ну, голопузые, – за стол, пока я вас, ядрена карамель…

Радостно завизжала довольная детвора – семилетние двойняшки Гука и Люка, загремели брошенные ведра и тут же послышался грохот – видимо, догонявшие друг друга «голопузые» споткнулись на деревянном крыльце.

Сергей тоже взял тряпку и начал вытирать руки, поглядывая на Милию. Она очень изменилась за эти два месяца, что он провел на ферме ее дяди Олди. Пропала бледность и сухость лица, щеки порозовели, наливаясь жизненной силой, в глазах появился здоровый блеск. Его эмацея явно приносила пользу.

Она довольно часто наведывалась из Наодока к дяде, и у Сергея с ней завязалось что-то вроде дружбы, хотя ему и казалось, что она излишне его уважает и называет на «вы».

…Когда два месяца назад он, уставший и измученный, опять постучал в дверь гостиного двора Габа, то надеялся на небольшую помощь, участие и добрый совет. Но нашел искреннюю радость и добрую заботу о себе. И хороших друзей.

Габ, с полунамека поняв, что он скрывается и не хочет встречи с властями, не стал доставать с расспросами. И на следующее утро отправил, уже вымытого и отдохнувшего, к своему брату в Ишемир – такой же небольшой городок, где у того была своя ферма. Сергей никогда не был деревенским жителем и имел довольно смутное представление о крестьянском труде, но здесь его приняли как родственника, и его уставшая от последних событий и от Роха голова начала оживать, вновь открыв свежесть воздуха и запах травы.

На выходные частенько приезжала явно выздоравливающая и посвежевшая Милия, привозя с собой приветы и восторженные отклики воспрянувшего духом благодарного Габа.

И все было бы почти хорошо, но у семейства Олди тоже была своя беда. Как и у всех хороших людей. И еще – почему-то очень часто вспоминались синие, как вечернее море, глаза…

…Милия присела на деревянную стойку, отгораживающую уголок с огромным растопыренным лемехом.

– Отец просил передать, чтобы вы не беспокоились. Можияр, ну, тот бортник, который вас видел тогда вечером… Он не придал значения, верно, и уже забыл. Отец позавчера разговаривал с управляющим барона – они ничего не знают. И время уже прошло…

– Гм… – Сергей с сомнением положил тряпку на бочонок рядом. – Ладно. А наемников еще не нашли?

– Судя по всему – нет. Но приказ короля еще в силе. Но вряд ли, уже два месяца прошло…

Сергей поднялся и осторожно стряхнул с колен крупные стружки:

– Спасибо, Милия. Лучше пойдем, а то тетя точно приволочет нас за шиворот.

– Вы идите, я уже пообедала. Подожду детей – тетя Дора просила на летний выпас…

«…Пора собираться в дорогу. Хватит, отдохнул. Незачем больше доставлять хлопоты добрым людям, да и возможные серьезные проблемы с властью, – думал Сергей во время обеда. – Но, конечно, жаль расставаться…» Тучный Олди, умудряясь одновременно жевать, вовсю критиковал указы по расчистке полей местной благородной власти – все того же барона Махаома, подчеркивая свои слова звучным хрустом и постукиванием вилки по столу. Тетя Дора недовольно вспоминала цены на рынке, с беспокойством поглядывая на всегда молчавшую Гуляну.

«Пора-то пора, да вот только куда? – продолжал размышлять Сергей после обеда, помогая ворчливому дяде готовить для работы коптильню. – И когда?»

Смутное беспокойство и ожидание новых проблем не покидало его до вечера, когда он помог всегда печальной Гуляне, невестке Олди, и Милии с детьми пригнать коров с пастбища и запереть их в хлев. «Нет смысла тянуть. Тогда, может быть, завтра?»

Сергей задумчиво присел на порог калитки у широких ворот, перед тем как их запереть на ночь. Уже довольно низко над горизонтом светило заходящее солнце.

Вопросы, постоянно много вопросов. И нет никаких ответов. Да и Милия явно что-то не договаривает… Почему, например, охрана барона ждала его на перекрестке за городом – не проще ли было взять в гостинице? И не один бортник Можияр видел его вернувшимся в Наодок – уставший Сергей тогда совсем не прятался. Зная о его помощи Габу, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы вычислить, где он может находиться теперь. Если все брать в общем, то вообще неизвестно, откуда у него эти два месяца спокойствия…

«Ладно, – вздохнул Сергей. – Скорее всего я слишком подозрителен. И слишком дотошен. Просто мной не так уж и интересуется власть – а это уже хорошая новость».

– Дядя Ант!

Он обернулся – сзади подбежали уже опять чумазые двойняшки Гука и Люка. Похоже, они никогда не расставались. Запыхавшийся Гука бережно снял полотенце с длинной, похожей на жбан, кружки:

– Бабушка сказала, что не принимает никаких возражений. Обязательно!

Сергей улыбнулся и с удовольствием выпил кружку парного, только что сдоенного молока. Тетя Дора, увидев его бесчисленные ссадины, синяки, ушибы и пустую мутность глаз, сразу же взяла под свою личную опеку. Что явно обещало ему в недалеком будущем теснейшую похожесть на ее мужа – круглого и добродушно-ворчливого Олди.