Вернуться в осень - Страница 124


К оглавлению

124

За исключением одного – Харона здесь уже не было. Как отчего-то и предполагал Сергей…

– Давно уже, давно, мой друг Серго, – вздохнул седобородый Ао Шум – старейшина и непререкаемый авторитет общины. – Почти сразу после твоего ухода.

– Кто он такой? Как давно у вас появился, почтенный Ао, и откуда? – задумчиво спросил Сергей, сощурив взгляд на языки пламени в домашнем очаге. – Поверьте, мне очень надо.

– Кто будет проделывать такой путь ради пустяка? – собрал мудрые морщины в углах глаз старец. – Я верю тебе. Только чем я могу помочь? Мне трудно сказать то, что нужно тебе. Он жил у нас последние двадцать лет. Был добр, как голубь, и мудр, как змея. Я не знаю – откуда. И не знаю – куда.

– Он часто ходил в Рох? – спросил Сергей. – И надолго?

– У нас – вольный народ. Мы не следим друг за другом, – сказал старец. – Он уходил куда-то. Бывало – часто, бывало – нет. Бывало, пропадал по полгода. Мы не спрашивали – где. Как и не спрашивали – когда. Нас не интересует Шеол. И мы не хотим спрашивать про туман.

– Ясно, – вздохнул Сергей. – И Харон никогда не говорил, когда хочет вернуться?

– Разве может это знать тот, кто идет в открытый зев смерти? – усмехнулся Ао Шум. – Мы никогда не спрашивали. Но всегда держали наготове горячий плов и сладкий чай.

– Понятно, – тихо пробормотал Сергей, – что ничего не понятно…

…Кочевники – народ крайне нелюбопытный. Может, именно поэтому у них и никогда ничего не меняется – нынешнее поколение живет примерно так же, как жили их прапрадеды лет эдак тысячу назад. А те, в свою очередь, – как жили их прапрадеды, и так далее – до тех самых дальних времен, когда человек впервые поймал и оседлал лошадь. И наверняка такими останутся до самого конца времен…

Да, Харон и в этом оказался, как всегда, молчаливо прав – если ты устал от суеты и слепой возни людей, хочешь тишины и спокойствия и неторопливого движения времен к лучшим временам, то лучшего места не найти во всем Шеоле. Здесь тебе всегда рады. Не потому, что ты лорд или дворянин, или у тебя большой дом и много слуг, или меряешь шагами Рох, или кладешь моргов десятками, просто потому, что ты человек. А значит – родня. Кум, сват и брат. Садись к костру, дорогой, и вытяни свои уставшие ноги, и выпей чайку – не откажи, мил человек, от души предлагаем. И не надо ничего говорить – кто, откуда и зачем… Разве от этого звезды станут ярче? Или сахар слаще? Или кони быстрей? А вот послушай лучше легенду про звезды. И ложись отдыхать…

«Эх, Харон, Харон… Как ты мне сейчас нужен! Но, может, именно поэтому тебя здесь и нет…»

Сергей остановился на границе тумана и оглянулся – расплывчатые, чуть видимые дымки костров виднелись где-то далеко на горизонте. Казалось – необозримая и бескрайняя степь, лишь изредка вспучиваемая грядами невысоких холмов да рощицами небольших кудлатых деревьев. На самом деле – пятачок. Маленький пятачок жизни – посреди дымящихся руин некогда красивой и зеленой земли… «Ого, кажется, я скоро стану поэтом».

Он вздохнул и, поправив за спиной клинок, вошел в невесомую белесую мглу. Так же, наверное, входят заключенные в ненавистную, но вынужденную и по стечению разных обстоятельств необходимую камеру. Сразу исчезла под ногами зелень травы, пропали веселые кучерявые рощицы и щебет беспрерывно перекликающихся птиц, сразу исчезли небо над головой и запах степной полыни – видимый мир сузился и стал зыбким и колышущимся. Сергей привычно замер и притих – справа, на границе видимости, мелькнула и исчезла длинная извивающаяся тень. Здравствуй, дорогой Рох, я тебе тоже очень рад…

Он медленно двинулся дальше, тихо и осторожно, мягким Хароновским шагом – внимательно сощурив глаза в полупрозрачную муть. Человек. Царь природы. Почти император, елки-палки…

Может, в этом и была проблема погибшей Империи? Может, в этом и заключается проблема вообще – всего мира, в том числе – и его? В зазнайстве людей?

Люди всегда любили о себе слышать, читать и смотреть такое, где человечество побеждает. Оно побеждает природу, оно побеждает другие – плохие человечества и разумы, оно разгрызает – своим упорством и своей находчивостью – гранит науки, открывает неразрешимые тайны вещества и секреты новых энергий, строит космические корабли и летит к звездам, вскрывая по дороге пологи тайн мироздания… Человечество любит быть сильным, смелым, решительным и упорным. Человечество всегда и везде в конце концов сметает на своем пути преграды и находит разгадки самых трудных решений. Оно само – это прогресс. И эволюция. «Человек – это звучит гордо…» – как сказал один из очень известных классиков.

Вот и попробуй объяснить этому человечеству, что, может быть, все совсем по-другому? Что, может быть, все совсем наоборот? Что, может быть, все его заслуги, научные достижения и разгадки тайн – от Коперника, Эдисона и до Эйнштейна – совсем не его заслуга? Что, может быть, это просто добрые подсказки свыше – конечно, людям неординарного ума – в надежде на правильное понимание и применение? И, может быть, всю его историю – историю многих тысяч лет – добрая рука пыталась его направить на правильный путь, а оно только огрызалось, бахвалилось, самоистреблялось, падало и превозносилось? М-да, кому хочется это слышать… Так, стоп. Ой…

Сергей резко замер – в неудобной позе, с приподнятой ногой. Из-за выступающего высокого корня прямо на него смотрело восемь немигающих глаз. Совсем рядом – буквально в нескольких метрах. Каракурт, елки-палки, каракурт, вот же холера. Как же я тебя не заметил… Это была небольшая разновидность членистой твари – величиной не больше собаки. Но они никогда не нападали поодиночке. И были ядовиты…

124